Эту женщину, руководившую подпольщиками, два года немцы даже не подозревали. Почему?

19 июля 1941 года в небольшой железнодорожный городок Дно, что в Псковской области, вошли фашисты. Навалился гнёт оккупации. Но уже через несколько дней в городе появились листовки. Подпольный райком партии утверждал – Москва не взята, стоит, хотя и голодает Ленинград. Дновцев призывали помогать партизанам. Листовки клеили в основном поверх распоряжений оккупантов. А потом у немцев пошли проблемы посерьёзнее.

Паровоз заправили на станции Дно, а в дальнейшем пути он взорвался. Потом пошли под откос составы с военной техникой. А затем с трудом немецкие штрафники прекратили взрывы на военном складе, где сработала мина замедленного действия. Но тут над городом стали появляться советские самолёты. И «укладывали» бомбы точно в цели, которые заранее были известны.

Разумеется, немцы быстро сообразили, что в городе окрепло советское подполье. Узнали даже название партизанского отряда – «Дружный». Время от времени подпольщики попадали в руки нацистам. Но благодаря мужеству тех, кто оказался в застенках, никого узнать больше не удавалось.

Станция Дно была для немцев крайне важна. С этих путей отправлялись их резервы к Ленинграду с живой силой, горючим и боеприпасами. В окрестностях было множество складов с продовольствием, обеспечением лошадей и снарядами.

Трое машинистов-друзей, Сергей Александрович Скриповский, Фёдор Николаевич Давыдов и Валентин Эммануилович Капустин проносили взрывчатку на станцию и постоянно рискуя жизнью закладывали в разных местах. Крайне осторожно действовал в депо машинист-наставник Иван Васильевич Филюхин. Только Анастасия знала, что он остался в депо по заданию партии (хотя и был беспартийным).

Данные исключительной точности уходили от них в партизанский отряд и лётчикам. Участвовал в подпольной работе и сын Бисениек, Юра. Он только окончил школу и стал связным, передавая важнейшую информацию партизанам и подпольному райкому.

Оккупационные порядки в городе были крайне тяжёлыми. С наступлением вечера любой немец мог пристрелить на месте всякого жителя, вышедшего на улицу. Охранники и каратели каждую неделю прочёсывали деревни, находящиеся вблизи железнодорожного узла. Кроме самой Анастасии на подполье работала вся семья: родители, сестра и тринадцатилетний сын Костя. Смелый мальчишка пробирался даже к военным эшелонам. Немецкие часовые не видели в шустром парнишке угрозы. А потом вдруг неожиданно взрывались паровозы.

Зимой, при подготовке к прорыву блокады Ленинграда, Костя выполнил важнейшее задание – засёк точное расположение немецких «зениток» вблизи железной дороги Витебск-Ленинград. В случае обнаружения ему грозил расстрел на месте. Но ему повезло только раз уходить от преследования. Маме он не сказал и об этом. К этому времени Юра Бисениек уже погиб в партизанском отряде. И невозможно представить, что пережила мать, ожидая Костю с задания.

После снятия блокады Ленинграда в Дно стали появляться небольшие разведгруппы и диверсанты из нашей армии. Совместно с одним из отрядов подпольщики агронома Василия Лубкова должны были ударить по немецкому гарнизону в Скуграх. Там планировалось освободить большую группу военнопленных, которые должны были уйти в партизаны. Но нашёлся предатель – Лубкова и его главных помощников схватили.

Бисениек почти два года ходила «по краю пропасти». Помогало то, что доносчики Ризо и Скрыгин знали – в 1938 году эту женщину арестовывало НКВД по ложному доносу. Её считали противницей советской власти. Даже когда попались её верные помощники-машинисты в депо, она нашла новые возможности передавать взрывчатку другим людям и знала практически всё о прохождении воинских эшелонов. Её взяли, когда провалилась одна из явочных квартир.

Сначала делом подпольщицы занималась немецкая армейская разведка. Затем её перевели в г. Порхов в тюрьму СД. Начальник «заведения» и его следователи имели немалый опыт «развязывания языков», как психологический, так и физический. Но склонить Бисениек к предательству не удалось.

Тогда её отправили в спецлагерь вблизи Порхова ("Дулаг-100"), рядом с деревней Заполянье. Коменданта лагеря Гембека даже немцы называли «одноглазым дьяволом». Сюда отправляли тех, кого не сломили в тюрьмах и военнопленных, пытавшихся бежать из концлагерей.

Изредка и отсюда удавались побеги. Но для Бисениек, у которой окончательно надломилось здоровье, это было невозможным. Хотя и здесь она боролась – помогала словом тем, кто был вокруг. Их оружием против нацистов стало молчание, что выводило оккупантов из себя не меньше.

А однажды с той стороны проволоки, у лагерного забора она увидела сына. Он запомнил на всю жизнь, как плакала мама. А потом уже твёрдо приказала, чтобы он срочно уходил к партизанам.

В начале октября 1943 года её привели туда, где обычно расправлялись со всеми. Гембек приказал на коленях встать на краю ямы. Но Анастасия развернулась и приняла пулю стоя. А через несколько дней от лагеря и захоронений осталось только пепелище. Нацисты тщательно заметали следы своих деяний на чужой земле.

Ещё больше интересных историй в моём